Контрперенос как компромиссное образование (1985)

Бреннер Чарльз

Эта статья Чарльза Бреннера вместе со статьями докторов Арлоу и Сильвермана является частью тематической дискуссии о контрпереносе, происходившей в Принстоне, Нью-Джерси, 9 июня 1984 в рамках встречи Регионального совета психоаналитических обществ Нью-Йорка: Ассоциации психоаналитической медицины, Психоаналитического общества Лонг-Исланда, Психоаналитического общества Нью-Джерси, Нью-Йоркского психоаналитического общества, Психоаналитической ассоциации Нью-Йорка и Вестчестерского психоаналитического общества.

Контрперенос — это вездесущий феномен, набор компромиссных образований, включающий в себя перенос психолога на пациента (или пациентов). В данной статье обсуждаются некоторые последствия этого явления, включая ситуации, в которых контрперенос становится препятствием на пути психологической помощи. Фрейд обсуждает понятие контрпереноса в своей статье 1915 года, посвященной любви в переносе. Он предполагал тогда, что контрперенос обнаруживается в следующем: под влиянием обусловленной переносом любви пациента к психологу у самого аналитика могут возникнуть ответные любовные переживания; в этом и заключается контрперенос. Однако в настоящее время дискуссии о контрпереносе основываются преимущественно не на этой идее, а на других концепциях, которые были сформулированы на тридцать лет позже. Наиболее часто цитируемой и концептуально значимой работой о контрпереносе является статья Анни Райх, написанная в 1951 году. Определение контрпереноса, предложенное Райх, существенно шире оригинального фрейдовского определения. Согласно Райх, контрперенос «возникает как следствие неосознаваемых потребностей самого аналитика и конфликтов в его понимании или технике» (Reich, 1951, р. 26). Это определение по-прежнему актуально, но лишь в том случае, если рассматривать его вне контекста статьи, где оно было предложено. Из контекста статьи следует, что Райх обозначала понятием контрперенос только неблагоприятные и вредные влияния, оказываемые неосознаваемыми потребностями психоаналитика на его понимание аналитической ситуации и технику.

Судя по многочисленным статьям коллег, посвященным данной теме, все мы согласны с тем, что контрперенос далеко не всегда является вредным. Последователи Мелани Кляйн в этом отношении ушли настолько далеко, что объявили контрперенос одной из функций Эго, вернее — функцией Эго, благодаря которой возможен сам психоанализ. С их точки зрения, контрперенос является синонимом интуиции и эмпатии (Heimann, 1977). Однако когда мы просим привести клинические примеры контрпереноса, речь всегда идет о ситуациях, на которые указывала Райх, т. е. о неких влияниях, вмешивающихся в нормальный ход аналитического процесса или даже делающих последний невозможным.

То, о чем собираюсь сказать я, относится к обратным ситуациям. Я хочу привести примеры, показывающие, что контрперенос иногда способен содействовать прогрессу анализа. Мой тезис заключается в следующем: контрперенос — явление вездесущее и неизбежное, как и перенос. На самом деле нет даже необходимости в отдельном термине. Контрперенос — это перенос психолога в аналитической ситуации (Brenner, 1976; McLaughlin, 1981). Процесс становления профессионального психолога, аналитическая практика в каждом индивидуальном случае как-то связаны с дериватами детских конфликтов аналитика. В этом нет ничего патологического или невротического. Фактически это так же неизбежно в профессии психоаналитика, как в любой другой профессиональной деятельности. Выбор психоанализа как сферы профессиональной деятельности — это столь же нормальное компромиссное образование, как и выбор любой другой взрослой профессии. Аналитическая работа подвергается искажениям в тех случаях, когда в профессиональной деятельности психолога обнаруживаются патологические компромиссные образования. Случаи контрпереноса, препятствующего нормальному ходу аналитической работы, как раз и являются примерами такого рода патологических или невротических компромиссных образований.

Нижеследующие рассуждения помогают понять, как это происходит. В компромиссных образованиях обнаруживаются дериваты детских влечений, которые дают начало тревоге, депрессивным аффектам и конфликтам, включающим эти компоненты. Такого рода компромиссные образования представляют собой смесь или сочетание нескольких компонентов. Одним из компонентов является исполнение желания, т. е. удовлетворение дериватов влечения. Второй компонент — неудовольствие в форме тревоги и депрессивного аффекта, которое тоже порождается влечениями. Наконец еще одним компонентом является защитный механизм, направленный на редукцию или полное устранение неудовольствия. Кроме того, присутствуют различные проявления функций Супер-Эго. Перечисленные компоненты обнаруживаются в каждом компромиссном образовании, происходящем от конфликта, в который вступают дериваты детских влечений. Рассуждая о контрпереносе, важно не упускать эти факты из внимания, поскольку каждый конкретный случай контрпереноса является компромиссным образованием. Не менее важно помнить, что дериваты ранних детских влечений сопровождают нас на протяжении всей жизни. Они никогда не исчезают. Как никогда не исчезают и конфликты, ими порождаемые. Когда вы разрешаете спор между индивидами или даже между нациями, спор исчезает. Воцаряется гармония. Интрапсихический конфликт никогда не разрешается в этом смысле. Конфликты никогда не исчезают. Что же тогда происходит? Компромиссные образования, возникающие из конфликта, становятся более нормальными. Вместо патологического конфликта появляется нормальный. Это изменение, часто называемое разрешением конфликта, очень важно с практической точки зрения. Именно в нем заключается различие между болезнью и здоровьем. Именно такого изменения мы ожидаем в результате успешно проведенной психологической помощи. Однако конфликт не исчезает. Проявления конфликта становятся иными, но сам конфликт по-прежнему остается на своем месте. Душевная жизнь каждого человека, по крайней мере после раннего детства, в значительной степени определяется конфликтами и компромиссными образованиями. При этом для нас всегда важно влияние, оказываемое окружением ребенка, в частности — людьми, присутствовавшими в его жизни. Каждый дериват детского влечения, каждое желание, направленное на удовлетворение влечения, должны быть связаны с определенным человеком или несколькими людьми, с определенными воспоминаниями, с определенной формой удовлетворения, и каждый из этих компонентов уникален. Более того, объекты ребенка и его окружение могут оказывать как благотворное, так и негативное влияние на его душевную жизнь. Имеется даже специальное обозначение для условий, которые отличаются особой неблагоприятностью, — мы называем их травматическими событиями. Иначе говоря, конфликты и компромиссные образования в детстве частично формируются под воздействием внешних или средовых факторов. Компромиссное образование может развиваться в направлении патологии (в случае, если имела место психическая травма) либо в направлении нормальности (если имели место обстоятельства, противоположные травматическим). Я должен добавить, что вышесказанное в равной мере верно и по отношению к позднейшим этапам жизни, хотя мы знаем, что возникающие позднее компромиссные образования менее зависимы от внешних обстоятельств, чем детские. Иначе говоря, мы знаем, что у старших детей и взрослых людей центральную роль в развитии психопатологии играет так называемый интрапсихический конфликт — т. е. отголоски того, что происходило в психической жизни и психическом развитии ребенка на ранних стадиях. Как это соотносится с проблемой контрпереноса? Следующим образом. Во-первых, быть психологом для каждого из нас означает воплощать компромиссное образование. Во-вторых, наши отношения с каждым пациентом, как и с любой сколько-нибудь значимой фигурой в нашей жизни, также являются компромиссным образованием. В-третьих, текущие события в нашей жизни могут оказывать определенное влияние на наши конфликты, тем самым изменяя наши компромиссные образования. Я имею в виду, что любые происходящие в нашей жизни события, включая конфликты, переносные желания, поведение пациентов, с которым мы сталкиваемся в процессе аналитической работы и т. п., при неблагоприятном стечении обстоятельств могут оказать влияние на наши профессиональные действия и представления о том, что для наших пациентов желательно с точки зрения психоанализа, а что нет.

Позвольте мне более детально аргументировать это утверждение, выделив три наиболее важных момента. Во-первых, само становление психолога, практикующего психоаналитика, является образцом компромиссного образования. В истинности этого утверждения каждый из нас мог убедиться на личном опыте, поэтому мои слова скорее всего будут звучать настолько ординарно, что кому-то могут показаться банальностью. Какие дериваты влечений удовлетворяются в профессиональной деятельности психолога? Безусловно, стандартного набора не существует, и у каждого психоаналитика они будут другими. Однако в большинстве случаев имеет место желание наблюдать страдания другого человека. Мы, как и все остальные доктора и терапевты, зарабатываем себе на жизнь, используя страдания и болезни других людей. В качестве психологов мы проводим дни, наблюдая за страданиями других. Еще одним распространенным желанием, которое получает удовлетворение в аналитической работе, является сексуальное любопытство. Знать о том, чем родители занимаются в постели, узнать о них все, поучаствовать в первичной сцене хотя бы в роли наблюдателя — все эти детские желания регулярно удовлетворяются в аналитической работе. Вы можете возразить, что ни эти, ни другие подобные желания раннего детства не удовлетворяются аналитиком в своей первичной форме, что все они претерпевают серьезную модификацию. Вы можете отметить, что психолог в процессе анализа позволяет себе выразить только сублимированные, глубоко модифицированные формы этих желаний. Если у вас возникнет это возражение, я соглашусь с вами, поскольку сам разделяю эту точку зрения. У психоаналитика это детское желание наблюдать за страданиями другого человека покрыто реактивным образованием. Как психолог, он беспокоится о том, чтобы не причинить боль пациенту или не заставить его страдать больше или дольше, чем это необходимо. Профессиональный психолог испытывает чувство вины и сожаления, когда ему не удается своевременно облегчить страдания пациента, а не счастье оттого, что ему удалось увидеть эти страдания. Следовательно, депрессивный аффект и тревога играют здесь роль столь же очевидную, как и роль дериватов влечения, их порождающих. Свою роль играют и защитные механизмы, деятельность которых направлена на избегание неудовольствия, причиняемого депрессивным аффектом и тревогой. Одной из причин того, что психолог читает, учится, ходит на региональные собрания и часами выслушивает разговоры о психологической помощи, является в конечном итоге его желание обрести способность облегчать страдания своих пациентов и таким образом устранить или ослабить собственную тревогу и депрессивный аффект. Все это — часть того нормального компромиссного образования, которое представляет собой деятельность психоаналитика. Психологи вытесняют желание наблюдать за страданиями другого человека, отрицают это в себе и приписывают подобные желания другим людям везде, где это возможно. Вместе с этим клинические психологи придают большое значение своему желанию помогать и исцелять, идентифицируясь с великими целителями (такими, как Фрейд) и целителями помельче (например, со своими собственными психотерапевтами или учителями). Короче говоря, психоаналитики всеми доступными способами защищаются от желания, порождающего тревогу и депрессивный аффект. В конечном итоге психологи делают все возможное, для того чтобы жить в согласии с собственными моральными требованиями. Когда это не удается, они испытывают вину, скорбят, наказывают себя за ошибки. Если деятельность Супер-Эго менее активна, а психолог может испытывать усталость от аналитической работы, не получать от нее удовлетворения и жаловаться всему миру на сложность работы психоаналитика и неадекватно низкую, (по сравнению с другими, менее достойными профессиями) оплату.

Все вышесказанное имело своей целью продемонстрировать (если здесь еще нужны демонстрации), что психологическая помощь является набором компромиссных образований, в которых соединяются дериваты детских влечений, тревога, депрессивные аффекты, защитные механизмы и влияния Супер-Эго. Интересно отметить, что психолог в работе с некоторыми пациентами получает большее удовлетворение, чем с другими. Если пациенту не удается достичь улучшений и он сильно страдает, то психоаналитика охватывает тревога и он начинает винить в происходящем себя. Иначе говоря, работа с трудным пациентом приносит меньшее удовлетворение, чем работа с пациентом, который страдает не так сильно и более уверенно приближается к выздоровлению. Снова-таки причины в каждом конкретном случае могут быть разными, но я рискну предположить, что всегда спектр переживаний, вызванных анализом различных пациентов, является результатом изменений в структуре компромиссных образований, влияние которых на выбор профессии психолога сложно переоценить.

Предположим, к примеру, что желание наблюдать за страданиями другого человека является одним из компонентов компромиссных образований. Это желание связано с неудовольствием, т. е. с тревогой и депрессивным аффектом, и с защитными механизмами, которые стремятся уменьшить неудовольствие. В роли типичного защитного механизма в данном случае выступает реактивное образование. Компромиссное образование может быть выражено в высказывании такого рода: «Я могу получать удовольствие, наблюдая за страданиями пациента, если я делаю это для того, чтобы уменьшить его страдания. В этом случае я действительно могу получать удовольствие от того, что я делаю, и не испытывать чувства вины». Если пациент сотрудничает с психологом, прилагая усилия к тому, чтобы выздороветь, это «помогает» психоаналитику чувствовать себя комфортно. Верно и обратное: если сотрудничества нет, профессиональный психолог чувствует себя хуже, а иногда даже более или менее плохо.

Все это может происходить в рамках нормы. Психолог, не выходя за границы нормы, может в работе с некоторыми пациентами чувствовать себя менее комфортно, менее удовлетворенно. Очевидно, что приведенный мною пример — лишь один из огромного множества случаев. Я не утверждаю, что неудовольствие, испытываемое психоаналитиком в процессе работы с некоторыми пациентами, всегда является следствием возрастающего или продолжающегося страдания пациента, наблюдая за которым психотерапевт сам подвергается воздействию внутреннего конфликта. Причины неудовольствия могут быть самыми разными, начиная с либидинозных или соревновательных желаний и заканчивая желанием всемогущества. Я лишь хочу показать, что обстоятельства аналитической работы, т. е. природа проблем пациента, могут оказывать влияние на конфликты психолога и это влияние достаточно сильно, для того чтобы под его воздействием компромиссные образования психоаналитика подвергались определенным изменениям. Если изменения незначительны, то мы оцениваем их как нормальные. Под «нормальностью» в данном случае подразумевается лишь то, что такие изменения достаточно часты, чтобы называть их типичными, и достаточно незначительны, чтобы не превратиться в существенное препятствие для аналитической работы. Подобная установка неявно предполагает, что контрперенос фактически является тем, что делает возможной саму работу психоаналитика. Если бы работа психоаналитика не обеспечивала каждого из нас определенной комбинацией удовлетворений, защит и функций Супер-Эго, специфичных для наших компромиссных образований, то никто из нас не был бы психологом. Мы бы занимались чем-то другим, как ни назови эту деятельность. Высказанное некоторыми коллегами предположение, согласно которому именно контрперенос делает возможной аналитическую работу, в своей основе содержит зерно истины, хотя и не той, что ими подразумевалась (Heimann, 1977). Контрперенос — это не синоним интуиции или эмпатии. Это набор компромиссных образований, которые выражают конфликтующие и кооперирующиеся психические тенденции, присутствующие в психике аналитика и определяющие его профессиональные способности. Подобно тому как некоторые обстоятельства (в частности — определенные пациенты) способны причинять неудовольствие аналитику и снижать его работоспособность, другие обстоятельства (в частности — другие пациенты) в состоянии сделать отдельно взятого психолога более удовлетворенным и работоспособным. Как я уже сказал, моя цель — привлечь внимание к тем случаям контрпереноса, в которых профессиональный психолог теряет способность к анализу под влиянием своих собственных психических конфликтов. Речь идет о случаях, в которых каким-то образом нарушился баланс между компонентами психического конфликта, связанного с дериватами влечений, удовлетворяемыми в процессе аналитической работы, вследствие чего сформировавшиеся компромиссные образования стали помехой для адекватного аналитического понимания и приемлемого аналитического поведения. Возможные следствия этого нарушения тесно связаны с различными компонентами самого конфликта. Например, дериваты влечений психоаналитика могут выразиться неаналитическим способом; тревога и депрессивный аффект могут стать излишне сильными; защитные механизмы могут мешать аналитическому процессу; может вмешаться тяга к самонаказанию и/или самоповреждению. Цитируя Райх, можно сказать, что различные сочетания этих факторов могут подрывать аналитическое понимание и технику (Reich, 1951). Природа нарушений, возникающих вследствие этого влияния, будет в каждом отдельном случае иной. Психолог может злиться или удовлетворять дериваты либидинозного влечения, открыто или в замаскированной форме; аналитическая работа может стать скучной, неинтересной, или даже отвратительной; явное значение определенной части аналитического материала может игнорироваться или искажаться под действием защитных механизмов; аналитик может наказывать себя или вредить себе таким способом, который затрудняет нормальный ход аналитической работы. Какой бы ни была в каждом отдельном случае природа нарушений, можно утверждать, что контрперенос (который прежде был нормальным набором компромиссных образований, придававших психологической помощи привлекательность и насыщенность) по какой-то причине превратился в набор компромиссных образований, препятствующих нормальному ходу аналитической работы или делающих ее совершенно невозможной. Каждый из клинических примеров, приведенных в двух нижеследующих статьях, говорит в пользу этого утверждения. ( Речь идет о статьях других авторов, которые были представлены в вышеуказанной дискуссии о контрпереносе. — Прим. науч. ред.) Такого рода превращение можно сравнить с началом невроза у пациента. Вместо нормального компромиссного образования возникает патологическое. Как и в случае невротической симптоматики, личный анализ оказывается лучшей превентивной мерой для предотвращения патологического контрпереноса. Без удовлетворительного личного анализа контрперенос чаще всего оказывается лишь препятствием для аналитической работы. Когда контрперенос становится одной из основных проблем в работе, нормальным решением зачастую оказывается возврат к личному анализу. То же самое происходит в случаях, когда бывший пациент начинает страдать от новых симптомов, т. е. когда патологические компромиссные образования возникают у пациента, который уже успешно избавился от симптомов в ходе анализа. Если патологическое компромиссное образование провоцирует возникновение не столь серьезных контрпереносных затруднений, то обычно достаточно и самоанализа, тем более, если психолог уже знаком с такого рода конфликтами по опыту предыдущего анализа (Kern, 1978). Если возникновение патологического компромиссного образования было спровоцировано событиями, которые вряд ли повторятся (например, смертью в семье психолога или тяжелой болезнью), то острота проблемы снизится просто под влиянием времени. Короче говоря, решение о том, какие лекарства показаны в конкретном случае, может быть принято только на основании всестороннего знания. Психологические факторы, которые содействовали превращению компромиссных образований психолога из нормальных в патологические, в любом случае будут уникальными; то есть в двух разных случаях провоцирующие факторы никогда не будут одинаковыми, а сами эти факторы никогда не могут быть установлены без хорошего знания конкретной ситуации. Подводя итог, хочу отметить, что контрперенос вездесущ и представляет собой набор компромиссных образований, под влиянием которых аналитическая работа обретает ценность для психоаналитика. Именно из-за существования контрпереноса личный анализ является существенной частью нашей аналитической подготовки. Как все компромиссные образования, контрперенос подвержен изменениям. Новые или измененные компромиссные образования способны содействовать либо препятствовать успеху аналитической работы.


Литература

1.    Brenner, С. (1976) Psychoanalytic Technique and Psychic Conflict. New York: Int. Univ. Press.

2.    Freud, S. (1915) Observations on transference-love (further recommendations on the technique of psychoanalysis III). S. E. 12

3.    Heimann, P. (1977) Further observations on the analyst's cognitive process. /. Am. Psychoanalysis. Assoc. 25: 313–333

4.    Kern, J. W. (1978) Countertransference and spontaneous screens: an analyst studies his own visual images. /. Am. Psychoanal. Assoc. 26: 21–47

5.    Mc. Laughlin, J. T. (1981) Transference, psychic reality, and countertransference. Psychoanalysis. Q. 50: 639–664.

6.    Reich, A. (1951) On counter-transference. Int. J. Psychoanalysis. 32: 25–31

 

 

Новости
29.08.2020 Спотыкаясь о переносподробнее
31.03.2020 Консультации онлайн вынужденная форма работы психоаналитикаподробнее
23.06.2018 Об отношениях и их особенностях. часть 2подробнее
29.03.2017 Об отношениях и их особенностях. С психоаналитиком о важном.подробнее
12.03.2017 О суицидальных представлениях подростковподробнее
06.03.2017 О депрессии и печали с психоаналитиком.подробнее
26.02.2017 С психоаналитиком о зависимостях и аддиктивном поведенииподробнее
17.03.2016 СОН И СНОВИДЕНИЯ. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЕ ТОЛКОВАНИЕподробнее
27.10.2015 Сложности подросткового возрастаподробнее
24.12.2014 Наши отношения с другими людьми. Как мы строим свои отношения и почему именно так.подробнее
13.12.2014 Мне приснился сон.... Хочу понять свое сновидение?подробнее
Все новости
  ГлавнаяО психоанализеУслугиКонтакты

© 2010, ООО «Психоаналитик, психолог
Носова Любовь Иосифовна
».
Все права защищены.